Дело № 22-89/2023 (22-9020/2022;)

Акты

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

Рег. № 22-89/2023

Дело № 1-65/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург     18 января 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

председательствующего – судьи Кудрявцевой А.В.,

судей Третьяковой Я.Ю., Каширина В.Г.

при ведении протокола судебного заседания секретарем Ломпасом Е.М.

с участием прокурора отдела Северо-Западной транспортной прокуратуры М.,

осужденного С.,

его защитника-адвоката Р.

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осужденного С. на приговор Приморского районного суда Санкт-Петербурга от <дата>, которым

С., <дата> года рождения, уроженец г. <...>

осужден

- по ч. 2 ст. 35, ч. 3 ст. 183 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 200 000 (двести тысяч) рублей;

- по п. «а» ч. 4 ст. 291 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 1 000 000 (один миллион) рублей.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности совершенных преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено С. наказание в виде штрафа в размере 1 100 000 (один миллион сто тысяч) рублей.

Постановлено по вступлению приговора в законную силу меру пресечения С. – подписку о невыезде и надлежащем поведении – отменить.

Вещественные доказательства, хранящиеся в материалах дела постановлено хранить при деле.

Заслушав доклад судьи Кудрявцевой А.В., осужденного С., адвоката Р., поддержавших доводы апелляционной жалобы, выступления, прокурора М., полагавшего приговор законным и обоснованным, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

С. признан виновным и осужден за собирание сведений, составляющих налоговую тайну, путем подкупа, из корыстной заинтересованности, группой лиц по предварительному сговору.

Он же (С.) совершил дачу взятки должностному лицу лично за совершение заведомо незаконных действий, группой лиц по предварительному сговору.

Преступления совершены при обстоятельствах, указанных в приговоре.

В апелляционной жалобе осужденный просит приговор отменить, и уголовное дело прекратить за отсутствием состава преступления, вернуть изъятые в ходе обыска предметы, отменить меру пресечения в виде подписки о невыезде. Обязать правоохранительные органы провести проверку по факту фальсификации доказательств Г. и Свидетель №5, т.к. в их действиях могут содержаться признаки преступления по ч.3 ст. 303 УК РФ, обязать правоохранительные органы провести проверку по факту дачи заведомо ложных показаний свидетелем Свидетель №2, так как в его действиях содержатся признаки преступления, предусмотренного ст. 307 УК РФ.

Полагает, что судом нарушен принцип презумпции невиновности и все сомнения истолкованы против осужденного. Считает, что судом и органами предварительного расследования были допущены следующие нарушения уголовно-процессуального закона: незаконно было приостановлено предварительное расследования с <дата> по <дата> по причине того, что реальное участие в предварительном расследовании отсутствовало, так как осужденный находился в <адрес>, однако это не соответствует действительности, поскольку он находился в г. Санкт-Петербурге; полагает в связи с этим и незаконным продление срока предварительного расследования; сотрудники следственных органов опубликовали в сети интернет заведомо ложную информацию о передаче уголовного дела в отношении осужденного в суд и о признании им вины, что не соответствует действительности; органы расследования допускали разглашение информации о материалах уголовного дела с негативными последствиями для осужденного; версия зашиты не была исследована ни органами предварительного расследования, ни судом; не проверена достоверность показаний свидетеля Свидетель №5, свидетеля Свидетель №2, не дана оценка тому факту, что в рамках ОРМ не зафиксировано ни одного случая передачи денег, в рамках предварительного расследования также не удалось выяснить, кто производил оплаты и где находятся деньги, органами расследования и судом проигнорирован тот факт, что после отстранения от работы Таможенного инспектора Свидетель №1, который якобы передавал данные через Б. для программ осужденного, клиенты С. продолжали оплачивать услуги и сумма оплат не изменилась; органами предварительного расследования не назначены и не проведены обязательные технические экспертизы, а судом данные ходатайства проигнорированы; экспертом-лингвистом неверно были поняты некоторые принятые в среде IТ термины и соответственно выводы им сделаны также неверно.

Осужденный сообщает о том, что совпадение названия одного из его программных продуктов является случайным. Данные программные решения имеют различный функционал. Программа, созданная осужденным, не публикует данные в интернете и не имеет функционал поиска данных по декларациям на товары. Обращает внимание, что к Б. он обращался за расчетом поставок запчастей и спецтехники, что он подтвердил в судебном заседании, инспектора Свидетель №1 осужденный не знал. Сообщает, что данные по товарам, прошедшим таможенное оформление, были в 2020 году в открытом доступе в интернете, имеются там и сейчас, в интернете также имеется много программ для расчета таможенных платежей. Полагает, что обращение за расчетом поставки товаров и создания программного обеспечения на 1С для целей оперативного и управленческого учета является правонарушениями.

Подвергает сомнению показания Свидетель №2 о том, что тот вручную обрабатывал скрин-шоты и при этом вносил в месяц около полутора миллионов записей в базу данных, поскольку это невозможно в силу того, что если Свидетель №2 обрабатывал 1 строку за одну минуту, то в месяц это сделать невозможно. Свидетель №2 утверждал, что никогда не получал от С. никаких переводов, но это опровергается информацией о таких переводах, указанной в Приложениях, также опровергается информацией, указанной в приложении тот факт, что Свидетель №2 не администрировал сервера, фигурирующие в материалах уголовного дела, но это опровергается техническими доказательствами, Свидетель №2 указывает на то, что редактировал программу <...> при этом указывает, что ему ничего не известно о программе <...> и он ее никогда не видел.

Осужденный обращает внимание на то, что Свидетель №2 в своих показаниях указывает на то, что знал о программе <...> но при этом ее не видел и не указывает на источник своей осведомленности. Также Свидетель №2 сообщал суммы абонентских плат за программы, но также не указывает на источник своей осведомленности. Свидетель №2 сначала утверждал, что С. платил ему заработную плату как работнику <...> учредителем которого он являлся, затем утверждал, что он платил ему деньги наличкой. При этом Свидетель №2 трудоустроен в ООО <...> и трудовой договор подписан не С..

Свидетель №5 указывает на то, что программа «<...> из материалов уголовного дела создана на платформе 1С и работала с сервером баз данных Microsoft SQL Server 2000. Однако платформы несовместимы, что отписано также в Приложениях. Также недостоверны показания Свидетель №5 в отношении обнаружения каких-то фрагментов конфигураций 1С, имеющих отношения к делу, поскольку эти показания не подтверждаются протоколами осмотра техники, а во вторых понятие конфигурации для 1С это неделимая атомарная сущность, она не может существовать фрагментарно. Также Свидетель №5 утверждает, что на мобильном устройстве С. была обнаружена переписка с заказчиками, покупающими информацию, составляющую налоговую тайну и фрагменты данных, представляющих налоговую тайну. Однако данная информация не отражена в материалах уголовного дела, не указана в протоколах осмотра техники. Кроме того, показания Свидетель №5 о том, что конфигурация «<...>» для программы 1С использовалась в целях подготовки деклараций на товары недобросовестными участниками внешнеэкономических действий. Но это опровергается показаниями свидетеля Л. Также Свидетель №5 утверждал, что у С. было около 1500 клиентов, покупающих данные, представляющие налоговую тайну. Однако указать хотя бы одного конкретного заказчика, который покупал данные, представляющие налоговую тайну не смог. Такая информация отсутствует и в материалах уголовного дела. Также Свидетель №5 не смог объяснить, почему оплаты от постоянных участников заказчиков С. продолжались после мая 2020 года без изменения сумм оплаты, несмотря на то, приложение <...> фигурирующее в материалах уголовного дела с мая 2020 года, не работало. Также осужденный подвергает сомнению показания свидетеля Свидетель №5 о том, что на ноутбуке С. был обнаружен перечень полей из базы данных таможенных органов, а небольшие отличия от формата ФТС объясняются тем, что якобы альбомы форматов данных меняются часто, а ИТ специалисты, не работающие в ФТС, не могут своевременно отрабатывать изменения форматов. Однако, сообщает С., перечень полей принадлежит программе Альта – ГТД и имеет специфические черты и отличия от формата данных ФТС часть полей из Альта – ГТД никогда не присутствовала в альбомах форматов ФТС. Также опровергает показания Свидетель №5, в соответствии с которыми на ноутбуке С. были обнаружены ссылки для входа на тот же сервер, к которому подключался Свидетель №2. Следует отметить, что при изложении данной информации не анализировалось время последнего подключения по данным параметрам и наличие логина и пароля для входа на указанный сервер. С. сообщает, что за время с 2020 года по 2022 год сервера, которые использовал и администрировал Свидетель №2, меняли свою дислокацию: США, Германия, Швеция. Также осужденный подвергает сомнению сведения, сообщенные Свидетель №5 о том, что Свидетель №1 выгружал из базы данных таможенных органов информацию по контейнерным перевозкам в зоне действия Северо-Западного Таможенного Управления, доступа к выгрузке других данных у него не было. Поэтому вопрос о том, каким образом у Б. оказались данные по всем таможенным управлениям остался не разрешенным, также оказался неразрешенным вопрос, почему на компьютере Б. не было обнаружено данных, которые выгружал Свидетель №1. Также С. подвергает сомнению показания Свидетель №5 в той части, в которой он говорит об отключении сервера, которые он осматривал с Свидетель №2 в <дата> <дата>, после того, как С. отпустили из следственного управления. С. сообщает, что в это время находился на допросе, а около 2 часов 35 минут был помещен в ИВС и не мог использовать мобильный телефон или ноутбук. А значит, информация о том, что сервер был выключен С., является лишь предположением.

Обращает внимание на то, что суд проигнорировал информацию о явной фальсификации доказательств. Так, в ходе обыска в фирме <...> на <адрес> был изъят ноутбук фирмы Lenovo, в ходе осмотра которого был обнаружен файл «Инструкция к программе <...>» с характеристиками: размер файла 22528 байт, дата создания <дата> в <дата>, изменен <дата> в <дата>. Внутри данного файла отсутствует какая-либо информация. Сделав такую запись в протоколе специалист Г. признал несколько фактов: файл бы изменен во время обыска в помещении ООО «<...> так как обыск был начат <дата>; несмотря на то, что файл имеет не нулевую длину, внутри файла отсутствует какая-либо информация; местоположение файла на ноутбуке не указано, хотя фиксация местоположения файла на осматриваемой технике имеет существенное значение. Каким образом во время обыска могли измениться файлы, Г. не ответил. Также Г. заявил, что при осмотре техники использовались программное средство, которое позволяет восстановить на компьютере удаленные файлы, однако восстановить первоначальную версию файла никто и не пытался. Г. в ходе судебного заседания также пояснил, что в ходе работы с изъятой техникой и накопителями специалисты и эксперты не проводили резервного копирования данных, таким образом, восстановить, какое состояние и содержание имели все изъятые предметы до работы специалистов и экспертов технически невозможно.

Осужденный полагает, что его виновность не подтверждается приведенными в приговоре доказательствами. Так не являются доказательствами его виновности, указанные в приговоре договоры по оказанию услуг в сфере информационных технологий. Поскольку предметом договоров не является доступ к информации, составляющих налоговую тайну. Также не подтверждает его виновность файл с пустым содержанием, который появился после изъятия техники, также нельзя отнести к доказательствами жесткие диски с пустым содержанием. В приговоре нет анализа интернет-трафика, не велся анализ служебных заголовков. Обращает внимание на то, что в протоколах указано, что рабочее место С. в офисе АдминИТ, а Гендиректор АдминИТ сообщал, что рабочего места С. в его офисе нет. Показания свидетелей Свидетель №8 и Свидетель №6 не имеют ссылок на источник своей осведомленности. Не была обнаружена программа <...> Обращает внимание на показания свидетеля Свидетель №9, из которых следует, что С. не распространял информацию по профилям рисков. Кроме того, не является доказательством документ от ИП «Б.», поскольку он не имеет отношения к Свидетель №3, фигуранту данного уголовного дела С. обращает внимание, что ему вменяется в вину распространение данных через программы <...>, которые не были обнаружены.

С. полагает, что правоохранительными органами не были проведены следственные действия: так следствием не установлено, кто заказывал, располагал сервера или их арендовал в датацентре Швеции, а также кто регулярно оплачивал услуги хостинга в датацентре; не пыталось установить владельца хостинга nomail.sx, пользователей почтовых ящиков <...>, нет сведений какие именно сведения Свидетель №1 передавал Б., нет анализа решений на платформе 1С. Осужденный полагает, что расследование велось с обвинительным уклоном, поскольку версия защиты была проигнорирована. Обращает внимание на то, что при формулировке обвинения союз и в диспозиции ст. 183 УК РФ заменен на союз или. Отсутствует мотив преступлений и не доказан ущерб, который причинен действиями С.. Указывает на многочисленные противоречия и неточности, содержащиеся в приговоре. Указывает, что информация о рисках при перемещении товаров через таможенную границу не является секретной или конфиденциальной

Проверив материалы дела и обсудив доводы апелляционной жалобы, дополнений к ним, возражений на жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Решение суда в части установленных в состязательном процессе и изложенных в приговоре фактических обстоятельств содеянного С. является обоснованным. Оно подтверждается достаточной совокупностью доказательств, всесторонне исследованных в суде с участием сторон и оцененных по правилам ст.ст. 73, 88, 307 УПК РФ, проанализированных в приговоре суда, в том числе показаниями свидетелей, протоколами следственных и судебных действий и иными документами.

Суд на основе исследования и анализа доказательств, верно установил обстоятельства дела и квалифицировал деяние.

Так, из показаний свидетеля Свидетель №1 (в отношении которого, Приморским районным судом Санкт-Петербурга постановлен обвинительный приговор <дата> по ч. 3 ст. 172, ч. 3 ст. 290 УК РФ) данных им в судебном заседании и оглашенных в порядке ст. 281 УПК РФ следует, что за денежное вознаграждение передавал Б. незаконно полученную с использованием своего служебного положения информацию о таможенной статистике и профилях риска Балтийской таможни, а Б. сообщил о получении им денег от С. и передаче Свидетель №1 за предоставление выше указанной информации, которую С. продавал недобросовестным участникам внешнеэкономической деятельности.

Также Свидетель №1 сообщил, что в 2020 году он работал в <...> в должности главного государственного таможенного инспектора, в обязанности которого входило проведение мониторинга оформления товаров, ввозимых в регион деятельности Балтийской таможни, разработка и рассмотрение проектов профилей рисков и предложений по их актуализации.

В период с февраля по апрель 2020 года он неоднократно встречался с Б., которому, и по просьбе последнего передавал на флеш-карте служебную информацию – выборку деклараций со статистическими данными о товарах, декларированных в <...>, за которую, в указанный выше период получил от Б. деньги в виде взятки, в первый раз – 10 000 рублей, во второй раз 4 000 рублей. Данную информацию, которая является закрытой, поскольку содержит сведения об участниках внешне-экономической деятельности, он копировал со своего служебного компьютера из базы данных, при этом понимал, что осуществляет неправомерный доступ к служебной информации, доступ к которой имеют только ряд должностных лиц.

Б. так же знал, какого характера и какая именно информация содержится на передаваемой ему флеш-карте, поскольку сам уточнял при высказывании просьбы, какие именно поля из декларации на товары ему нужны и за какой период времени, и на передаваемой флеш-карте была именно та информация.

Показаниями свидетеля Б. (в отношении которого, Приморским районным судом Санкт-Петеребурга от <дата> вынесено постановление об освобождении от уголовной ответственности за преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 183 УК РФ, совершенное совместно с С. о прекращении уголовного дела с назначением ему меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа), в судебном заседании и на предварительном следствии (т. 1 л.д. 96-101, т. 3 л.д. 173-175), оглашенными в судебном заседании в соответствии с ч. 3 ст. 281 УПК РФ, которые он подтвердил, согласно которым он знаком с С., который занимается бизнесом в сфере IТ-технологий.

В феврале-марте 2020 года С., зная, что у него (Б.) имеются знакомые в таможенных органах, попросил за определенную плату узнать информацию о профилях риска и декларируемых товарах в регионе деятельности Балтийской таможни с целью их дальнейшего распространения. Он (Б.) согласился на предложение С., позвонил Свидетель №1, который работал таможенным инспектором в <...> СПБ и попросил его предоставить интересующую С. информацию. Через несколько дней Свидетель №1 сообщил, что сможет получить нужную информацию, а именно коды товаров в формате Ехсеl. Б. встретился с Свидетель №1, передал ему флеш-карту, на которую Свидетель №1 скопировал нужную С. информацию, после чего вернул ему (Б.) флеш-карту, которую Б. в свою очередь передал С. при личной встрече. За полученную на флеш-карте информацию С. передал ему (Б.) лично 15 000 рублей, из которых, 10 000 рублей Б. передал Свидетель №1 в качестве взятки, а 5 000 рублей оставил себе.

Через некоторое время, С. вновь обратился к нему (Б.) за аналогичной информацией, он (Б.) в свою очередь также попросил об этом Свидетель №1, передав ему флеш-карту, которую через некоторое время Свидетель №1 вернул ему (Б.) с интересующей С. информацией, которую Б. также передал С. при личной встрече, а за полученную на флеш-карте информацию С. передал ему (Б.) 3 000 - 4 000 рублей, которые он (Б.), передал Свидетель №1 в качестве взятки. Себе в этот раз он денег не оставлял.

С., при помощи своего знакомого Свидетель №2, размещал полученную от Свидетель №1 информацию в базе данных, где пользователи - участники внешнеэкономической деятельности могли посмотреть данную информацию за определенную плату. Распространением сведений занимался С., при этом он (Б.) рассчитывал, что частью полученной прибыли С. поделится с ним.

Все встречи с Свидетель №1 происходили в <адрес> Санкт-Петербурга. При этом он (Б.) понимал, что информация, которую они с С. незаконно получали от должностного лица Свидетель №1, и которую С. в дальнейшем распространял, является ограниченной и составляет, в том числе, налоговую тайну. С. также должен быть понимать, что данная информация является ограниченной и составляет налоговую тайну, поскольку они получали ее незаконным способом. Как раз из-за ограниченного характера данной информации и отсутствия ее в открытом доступе он к нему и обратился.

Эти показания согласуются между собой и подтверждаются показаниями свидетеля Свидетель №2, Свидетель №7, Свидетель №6, Свидетель №8, Свидетель №5, Г., Свидетель №4, Свидетель №9, заключениями эксперта, показаниями специалиста Т.А.Н., протоколами следственных и судебных действий и иными документами.

Вопреки доводам апелляционной жалобы о недопустимости и недостоверности показаний свидетеля Свидетель №2 и Свидетель №5, суд первой инстанции привел данные показания в приговоре, и оценил их как соответствующие действительности, полученные в установленном законом порядке, последовательные и согласующиеся с другими доказательствами. Cудебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции. Стороне защиты была предоставлена возможность допросить данных свидетелей в ходе судебного заседания, чем сторона защиты и активно пользовалась. Ответы на все вопросы данных свидетелей приведены в протоколе судебного заседания и соответствуют действительности.

Противоречий, которые бы существенным образом влияли на установление юридически значимых обстоятельств по уголовному делу между этими доказательствами и иными доказательствами по уголовному делу, не установлено. Доводы осужденного о неустановлении части сведений, которые бы могли повлиять на решение вопроса о его виновности или невиновности, основаны на неверном понимании закона, поскольку эти сведения не являются юридически значимыми и не опровергают совокупность доказательств, которые суд исследовал и оценил в условиях состязательности, устности и гласности, представив возможность сторонам отстаивать свою позицию и опровергать позицию другой стороны путем предоставления доказательств и приведением собственных аргументов.

Ссылка осужденного в своей жалобе на отсутствие доказательств в отношении распространения им компьютерных программ и сведений, которые составляют налоговую тайну не влияют на законность и обоснованность приговора, поскольку ему вменяются действия которые связаны только с собиранием сведений, составляющих налоговую тайну путем подкупа по предварительному сговору группой лиц и дачу взятки должностному лицу также по предварительному сговору группой лиц. И соответственно, аргументы осужденного о том, что доказательств его действий по распространению и получению им денег с клиентов за законные действия не имеют отношения к рассматриваемому уголовному делу.

Также доводы осужденного о том, правоохранительными органами не были проведены следственные действия, направленные на установление, тех фактов, которые свидетельствуют, кто заказывал, располагал сервера или их арендовал в датацентре Швеции, а также кто регулярно оплачивал услуги хостинга в датацентре; кто являлся владельцем хостинга nomail.sx, пользователей почтовых ящиков <...> нет сведений какие именно сведения Свидетель №1 передавал Б., нет анализа решений на платформе 1С. не подлежат удовлетворению, поскольку данные сведения не имеют значения для установления юридически значимых обстоятельств, предусмотренных статьями уголовного кодекса, по которым С. осужден.

Также нет никаких оснований утверждать, что судебное разбирательство велось с обвинительным уклоном, поскольку принцип состязательности и справедливости судебного разбирательства судом нарушен не был, о чем свидетельствует протокол судебного заседания.

Доводы стороны защиты и осужденного о том, что специалистом Т.А.Н., неверно поняты некоторые термины также не подлежат удовлетворению. Специалист Т.А.Н. была допрошена в ходе судебного заседания, ответила на все вопросы, в том числе и стороны защиты и сообщила суду, что в разговорах между С. и Б. идет речь о передаче денежных средств от одного собеседника другому, а также о передаче денег третьему лицу, что в телефонных разговорах имеются прямые речевые указания на предназначение передаваемых денежных средств. Речь в разговорах идет о выполнении действий одним лицом в интересах другого лица, что в разговоре выражена коммуникативная ситуация, которая характеризуется как просьба, предложение одной из договаривающихся сторон, что в разговорах имеются высказывания, в которых один из собеседников побуждает другого собеседника к передаче денежных средств, а также к совершению других действий. Субъектом побуждения является С., объектом побуждения является Б.. Речь идет о получении и передаче информации, о получении и передаче денежных средств.

В представленной коммуникативной ситуации С. предлагает Б. договориться о получении информации от третьего лица, получить оплату, передать оплату третьему лицу. Речевая реакция собеседника на высказывания, выражающие побуждение, положительная, характеризуется согласием. Из смыслового содержания, представленного на исследование разговора следует, что между лицами, участвующими в разговоре, имеется предварительный сговор на передачу денежных средств третьему лицу.

Доводы о том, что информация, получаемая С. находится в открытом доступе опровергаются показаниями свидетелей Б., Свидетель №1, которые говорят о том, что информация передаваемая ими носила закрытый характер и к ней не имелось широко доступа, поскольку эти сведения составляют налоговую тайну на момент перемещения товара через таможенную границу и в течение определенного периода времени после того, сведения, содержащиеся в декларация товаров, включая коды, составляют налоговую тайну. Эти показания подтверждаются также и иными документами, исследованными судом первой инстанции.

В соответствии с уголовно-процессуальным законом суд дал оценку доводам стороны защиты об оценке доказательств, привел мотивы, по которым он иначе оценивает доказательства и указал причины, по которым он принимает или не принимает доказательства, исследованные в ходе судебного разбирательства.

Таким образом суд первой инстанции проанализировав и проверил все представленные доказательства в соответствии с правилами, предусмотренными ст. 87 УПК РФ, в том числе, путем их сопоставления и оценки с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, суд сделал верный вывод о том. что доказательства в совокупности - достаточны для разрешения данного уголовного дела, и подтверждают виновность С. в совершении указанных в приговоре преступлений и при изложенных в нём обстоятельствах. Судебная коллегия соглашается с данным выводом суда.

В соответствии со ст. 73 УПК РФ судом установлены все обстоятельства, подлежащие доказыванию, в том числе события преступлений, виновность С. в совершении преступлений. Все приведенные в приговоре доказательства, вопреки доводам жалоб участников судопроизводства, противоречий, которые бы ставили под сомнения установленные судом обстоятельства, не содержат, и оснований для признания их недопустимыми, не имеется.

На основании исследованных доказательств и установлении фактических обстоятельств дела суд первой инстанции верно квалифицировал деяния С. в совершении преступлений, по ч.3 ст. 183 УК РФ и п. «а» ч.4 ст. 291 УК РФ. Вместе с тем указание при квалификации деяния по ч.3 ст. 183 УК РФ на ч.2 ст. 35 УК РФ, является излишним и подлежит исключению, поскольку совершение преступлении в форме соисполнительства не требует указания на норму общей части Уголовного Кодекса Российской Федерации.

Суд должен строго выполнять требования ст. 307 УПК РФ о необходимости мотивировать в приговоре выводы суда по вопросам, связанным с назначением осужденному вида и размера наказания. При этом суд должен строго индивидуально подходить к вопросам назначения наказания, имея в виду, что справедливое наказание способствует решению задач и осуществлению целей, указанных в ст.ст. 2, 43 УК РФ.

Согласно ст.6 УК РФ справедливость назначенного наказания заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Данное требование закона включает обязанность суда назначить осужденному наказание, предусмотренное санкцией статьи, по которой он признан виновным.

Так, суд верно признал в качестве смягчающего обстоятельства наличие у С. малолетнего ребенка В качестве сведений о личности суд учел, что на его иждивении находится трое детей, один из которых является малолетним, что судом расценивается в соответствии с п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ, как смягчающее наказание обстоятельство.

Вместе с тем суд необоснованно признал в качестве обстоятельства отягчающего наказание в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 183 УК РФ группой лиц по предварительному сговору, поскольку данное обстоятельство входит в число квалифицирующих признаков, предусмотренных ч.3 ст. 183 и не может быть признано отягчающим в силу ч.2 ст. 63 УК РФ.

В связи с этим отягчающее наказание обстоятельство подлежит исключению, а наказание, назначенное по ч.3 ст. 183 УК РФ - снижению

В остальном суд первой инстанции верно назначил наказание С., мотивировал его, и верно не усмотрел оснований для применения ч.6 ст. 15 УК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28 и ч. 2 ст. 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Приморского районного суда г. Санкт-Петербурга от <дата> в отношении С. изменить:

исключить указание на ч.2 ст. 35 УК РФ при квалификации действий С. по ч.3 ст. 183 УК РФ, отягчающие наказание обстоятельство по этому же преступлению предварительный сговор группой лиц,

сократить размер назначенного наказания по ч.3 ст. 183 УК РФ до 170 000 (ста семидесяти тысяч) рублей.

Назначить наказание по совокупности преступлений, предусмотренных ч.3 ст. 183 УК РФ и п. «а» ч.4 ст. 291 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний в виде штрафа в 1 050 000 (один миллион пятьдесят тысяч) рублей.

В остальной части приговор оставить без изменения, доводы апелляционной жалобы – без удовлетворения.

Кассационная жалоба, представление на приговор или иное итоговое судебное решение районного суда, решение Санкт-Петербургского городского суда, вынесенное в апелляционном порядке, могут быть поданы в судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции через районный суд в течение шести месяцев.

В случае пропуска указанного выше срока или отказа от его восстановлении кассационные жалоба, представление на приговор или иное итоговое судебное решение могут быть поданы непосредственно в судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции.

С. вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции. Такое ходатайство может быть заявлено в кассационной жалобе либо в течение 3 суток со дня получения извещения о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции, если уголовное дело было передано в суд кассационной инстанции по кассационному представлению прокурора или кассационной жалобе другого лица.

Председательствующий

Судьи